Мусульманское население России стремительно растет, причем во многом — за счет мигрантов. Сейчас в стране больше исповедующих ислам, чем в царские времена, а из четырнадцати с лишним тысяч культовых сооружений для них осталось чуть более 8 тыс. Это порождает огромные скопления верующих у мечетей в праздники. Чтобы закрыть острую потребность в домах молитв, необходимо возвести по всей стране примерно 50–60 мечетей, но процесс строительства нередко упирается в сопротивление местных властей. Об этом в интервью «Известиям» рассказал председатель президиума Духовного управления мусульман России, глава Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин.

— В одном из недавних выступлений вы сказали, что через 15 лет около 30% населения России станут мусульманами. Эксперты спорят с этой оценкой. На чем вы основывались, делая такое заявление?

— Я сказал это не от своего имени, а привел оценку уважаемых экспертов и аналитиков. От себя могу добавить, что в 1987 году на пятничное богослужение в Московскую соборную мечеть приходили до 1,5 тыс. человек. А сегодня — от 13 тыс. до 18 тыс. Люди рядами стоят в ее дворе, все четыре уровня храма заполнены. В советские годы мы собирали на праздничные намазы Ураза-байрам и Курбан-байрам до 35 тыс. верующих, а сейчас 130 тыс. только в Соборной мечети. Это показывает, насколько увеличилось в наших рядах число сознательных людей.

В 1997 году мэр Москвы говорил, что в столице проживает 800 тыс. мусульман. Сегодня я слышу от руководства столицы, что 3–4 млн жителей города — как постоянных, так и временных — исповедуют ислам.

— Вы говорите о Москве и Подмосковье. Но сюда едут и россияне, и трудовые мигранты. Есть ли свидетельства роста числа мусульман в регионах?

— Несомненно. В Санкт-Петербурге еще 10–15 лет назад было около 250–300 тыс. мусульман, а сегодня их число приближается к миллиону. Не было ни одной общины в Калининградской области, в Карелии, в Коми и других областях. Сегодня мы видим там бурное развитие мусульманской уммы. Идет постоянный рост общин в Приморском, Хабаровском, Алтайском крае, на Сахалине.

— За счет кого растет мусульманское население?

Студенты из арабских мусульманских стран учатся в наших вузах, женятся и остаются. Мало ли у нас таких докторов? Мало ли бизнесменов, которые открывают здесь передовые популярные рестораны?

Мы не стремимся к тому, чтобы представители других религий мощным потоком вливались в мусульманскую умму. В исламе нет миссионерства, так как в Коране сказано: «Нет принуждения в вере».

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков

Но я горжусь тем, что смог включить в преамбулу закона «О свободе совести и религиозных объединениях» статью, где ислам наряду с православным христианством, иудаизмом и буддизмом назван традиционной религией Российского государства. Ни в царской России, ни в советское, ни в постсоветское время такого не было.

— Раз идет такой прирост верующего населения, должна быть нехватка мечетей. Сколько их требуется России?

— Сегодня у нас чуть более 8 тыс. вновь построенных или возвращенных мечетей. Если бы мы построили 6 тыс. новых храмов по всей стране, то достигли бы уровня 1920 года, хотя тогда мусульманское население Российской империи было намного меньше, чем Российской Федерации. Буду откровенен: сейчас мы финансово не сможем осилить строительство стольких мечетей. Речь идет хотя бы о 50–60 на всю страну. Это не так много, если вспомнить о программе строительства 200 храмовых комплексов в Москве.

Юрий Лужков когда-то решил, что в Москве должно быть 11 мечетей — по одной в каждом административном округе. Сегодня, к сожалению, мы не получили разрешение на строительство в районе Строгино. А это север столицы, где нет мечетей. Они нужны в Люблино, Марьино, где находится Московский исламский институт и более 20 лет существует мусульманское религиозное объединение «Алиф», компактно проживают немало мусульман. В районе Измайлово традиционно живет много татар, а мечети нет. Как и в Гольяново, Новогиреево, Новокосино и других районах Москвы. В Бутово из-за отсутствия мечети наши общины во время праздничных богослужений собирают по 50 тыс. человек прямо на улице. Вопрос острый.

— Отказ в площадке для мечети обычно основывается на воле местных жителей?

Вот скопление 150 тыс. людей возле одной мечети во время проведения больших праздников создает сложности для горожан. А если домов молитв будет достаточно, верующие распределятся по районам.

В основном противники мечетей — те, кто работает в регионах в сфере межрелигиозных и межнациональных отношений. Например, в Калининградской области нам запрещают достроить возведенное уже почти под крышу строение. А ведь одним из первых комендантов Кенигсберга после его взятия был наш офицер Хаким Биктеев. Он стал и первым председателем мусульманской религиозной организации. Сегодня 92-летний ветеран войны бьется, чтобы в городе достроили мечеть — не в центре, не на видном месте, а в лесной зоне, далеко от шоссе. Разве мы этого не заслуживаем?

Мечеть Къадыр-Джами, Крым

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Николай Сиденков

Больше 20 лет мы не можем получить небольшой участок для строительства мечети в Сочи, хотя я несколько раз выезжал, встречался с руководством города. Для других конфессий участки находятся. Между тем Конституция объявляет равенство всех религий перед государством.

А вот в Пекине, столице коммунистического Китая, работают свыше 80 мечетей, от 900-летней до построенной в 2008 году.

Еще один острый вопрос — сохранение мусульманского культурного наследия. В Рязанской области находятся мавзолеи касимовских ханов. Они в плачевном состоянии, требуется реставрация, но мусульманские объекты не замечают, если только это не на Северном Кавказе или в Татарстане.

— Вы говорите, что проблема не в населении, но у нас перед глазами недавний пример строительства храма в Екатеринбурге. Уверены, что в отношении мечетей не повторится эта история?

— В Екатеринбурге не жители, а власти отказали нам, мусульманам, в строительстве мечети на месте, где у нас больше 10 лет работал приход, во временную мечеть которого приходили по 1,5 тыс. верующих совершать намазы. Местные жители были не против.

— Когда в мире происходит очередной теракт с участием исламских группировок, вы спешите выступить с заявлением, что это не имеет отношения к вам. Как долго мусульманам придется оправдываться и убеждать: «Нет, это не мы. Мы не такие»?

— Мусульманским религиозным деятелям еще долго придется выступать с осуждением террористических актов. Мы не опасаемся, что после них немусульманское население будет проявлять негативные эмоции­ — этот этап был пройден к началу 2000-х годов. Сегодня россияне прекрасно понимают: ислам не учит плохому.

Председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Алексей Майшев

Мои заявления и заявления моих коллег — это осуждение, направленное тем, кто совершает теракт: «Мы не считаем вас мусульманами, потому что вы не выполняете завет Всевышнего. Вы для нас террористы». Пророк учил нас: «Войдите в мир сообща». Это — призыв Аллаха.

— Москва — столица не только православного государства, но и мусульманского. Россия была создана славянскими и тюркскими народами, христианством и исламом.

Духовное управление находится на территории Московской соборной мечети — на намоленном месте со 115-летней историей. Еще советское правительство признавало ее главной мечетью нашей страны.

Однако есть еще и глобальные вопросы, которые мы должны решать совместно. Это прежде всего вопрос проникновения в наши ряды чуждой нам идеологии — экстремизма, радикализма, международного терроризма. Также необходимо совместно решать вопрос исламского образования, подготовки кадров, воспитания нашей молодежи.

— Есть ли на Северном Кавказе то же понимание необходимости единства и видение иерархии, как у вас?

— Понимание необходимости единства есть, поэтому там и был образован Координационный центр мусульман Северного Кавказа. Но объединительный процесс всех мусульман России еще не завершен. Это требует времени.

Источник: https://iz.ru/923188/valeriia-nodelman/tri-chetyre-milliona-zhivushchikh-v-moskve-ispoveduiut-islam