Рустам Яхиханов — член Союза художников России, заслуженный художник Чечни, выпускник мастерской монументальной живописи академика А.К. Быстрова Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина, преподаватель кафедры рисунка Санкт-Петербургской академии художеств имени Ильи Репина. Детство чеченского дарования пришлось на непростое время военных конфликтов. Несмотря на множество лишений и испытаний, его талант пробил себе дорогу в культурную столицу России.

– Рустам, поздравляю с вручением памятной серебряной медали к 200-летию Хусаина Фаизханова. Знаю, что это не первая Ваша награда, но, наверное, впервые Ваши заслуги отмечает Духовное управление мусульман России?

– Не совсем так. Несколько лет назад для меня стало большой честью получить от Дамира-хазрата Мухетдинова диплом за вклад в развитие изобразительного искусства и исламской культуры. Серебряная медаль памяти теолога, историка, востоковеда Хусаина Файзханова, которую мне вручили на открытии выставки «Хусаин Фаизханов: теолог-востоковед» в Санкт-Петербургском Союзе художников, – огромная радость для меня и неожиданность. По личной просьбе Дамира-хазрата мне довелось работать над художественным образом этого ученого. Я ходил на восточный факультет Санкт-Петербургского университета, мне показали аудитории, где когда-то проходили занятия, – я хотел проникнуться той атмосферой, в которой находился Фаизханов полтора века назад, когда преподавал в университете. Я нашел довольно старый интерьер, мебель примерно того периода. Конечно, на портрете присутствует элемент импровизации: старая учебная доска, старинные потертые парты. Портрет неожиданно получился, и мне приятно, что Дамир-хазрат оценил эту работу. Он очень поддерживает и меня, и многих моих друзей. Он ведет обширную просветительскую работу, воскрешая память о выдающихся мусульманских личностях разных культур, разных мусульманских народов нашей страны. Благодаря этому художественная коллекция ДУМ РФ пополняется первоклассными работами, в том числе и выпускников Санкт-Петербургской академии художеств.

Недавно вышла книга Дамира-хазрата «История ислама России». В нее вошло множество новых моих работ. Это портреты имамов, шейхов, мусульманских ученых – Ахмада ибн Фадлана, шейха Мухаммада Ярагского, имама Гази-Мухаммада, имама Шамиля и других. Дербентскую мечеть изобразила моя жена Малика Вахаевна Угаева, она тоже художница. В книгу также вошли работы моих друзей и коллег: Юрий Борчуков написал портрет Чингисхана с сыновьями, Артур Абдуллаев – Грозненскую мечеть, Маргарита Колобова выполнила копию картины В. Верещагина «Торжествуют»,  Вадим Каджаев – серию портретов крымских ханов, Марат Кесаев – серию портретов монгольских ханов, Илья Овчаренко сделал копию с гравюры «Сдачи ключи от Дербента».

Конечно, выход книги – это радость для всех художников.  В музеях нет такой коллекции исторических портретов, как в этом издании. Благодаря этим художественным образам люди будут больше интересоваться конкретными историческими личностями. В этом я уже убедился лично: я изобразил героев Чечни, и многие люди признавались мне, что после того, как увидели мои портреты, обратились к литературе, углубились в историю, культуру. Художник всегда образовывает. И если его работы пробуждают интерес и заставляют узнать больше о своем народе, его истории, его религии, это очень здорово!

_{^{Ахмад ибн Фадлан}}

– Расскажите, пожалуйста, о своем творческом пути, когда Вы осознали себя художником и как Вы, чеченец, уроженец Грозного, оказались в Санкт-Петербурге?

– Я с детства рисую, а в Санкт-Петербурге живу уже 20 лет. В 2004 году приехал в этот город поступать в Академию художеств. До этого учился в Грозном в художественной школе. Мне пришлось пережить две войны в девяностые годы. После окончания военных событий меня отправили учиться в Петербург, естественно, при поддержке Министерства культуры Чеченской Республики. Здесь приняли радушно. Окончил академию 13 лет назад, и меня пригласили в творческую мастерскую академика РАХ Веры Андреевны Мыльниковой. Сейчас я еще и преподаю в академии, являюсь старшим преподавателем кафедры рисунка на факультете графики. Для меня Санкт-Петербург, и особенно Академия художеств, это второй дом. Мне просто повезло: здесь уютно, комфортно работать, тем более что я занимаюсь любимым делом.

- Я несколько раз была в Чечне, и, глядя на Ваши работы, могу сказать твердо: хоть Вы и считаете Петербург своим вторым домом, корни Ваши там, на родной земле.

– Я думаю, ничего в этом удивительного нет. Так и должно, наверное, быть, потому что вы же не можете от себя отрезать свою родную землю. О культуре Чечни мало что знают. И через свое искусство я рассказываю о родной земле, о родном народе. Кроме этого, с 2021 года я вожу в Чечню своих студентов из Академии художеств. Уже четыре года подряд в сотрудничестве с Чеченским государственным педагогическим университетом, где есть факультет изобразительного искусства, мы организуем пленэры. То есть у чеченских ребят есть прекрасная возможность пообщаться со студентами Санкт-Петербургской академии, уже профессионалами, и увидеть, как их сверстники работают, что пишут, что рисуют, чем вдохновляются. Это очень заряжает.

–  Знаете, достаточно, наверное, посмотреть фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих», который снимали в Чечне, чтобы оценить всю красоту и величие природы Чеченской Республики! А ведь еще и святые места – зияраты…

– Современному студенту одних рассказов о природных красотах недостаточно. Они приезжают в Чечню и своими глазами все видят. На самом деле мне приятно, что их не приходится подгонять, как здесь, в академии, где они пропускают порой занятия или опаздывают. Там утром встаешь, а они уже сходили встретить рассвет, этюды принесли, показывают. Прекрасно!

Мы базируемся в Грозном, но в городе мало времени проводим. Ездим в Кезеной, там остаемся на 5–6 дней, посещаем так называемый Мертвый город – Хой (Хойский историко-архитектурный комплекс), Макажой (там можно увидеть сторожевые башни и мечеть), несколько дней там работаем. Ездим в Шарой, где восстановлены боевые и жилые башни. Поражает их Цой-Педе – город мертвых. Это один из крупнейших средневековых некрополей на Кавказе. Там потрясающая энергетика. Ребята просто в шоке бывают от увиденного. Очень много интереснейших сюжетов они делают, бывая в тех местах.

Я не знаю, до нас были ли там художники или нет. Я вообще человек, который не ленится куда-либо подняться с этюдниками, с холстами, и они, естественно, за мной всегда следуют. Мы поднимаемся высоко в горы, чтобы увидеть потрясающие виды, там целый день работаем.

Я считаю, что своими работами ребята повышают уровень изобразительного искусства нашего народа, они пропагандируют чеченскую культуру. Помимо того, что они пишут чеченскую природу, они начинают интересоваться чеченской литературой. Поскольку они работают в мастерской книжной графики, они иллюстрируют некоторые сказки.  Одна из таких сказок с иллюстрациями моей студентки Виктории Семеновой уже вышла. В этом году выйдет еще несколько сказок.

_{«Маленький воин 2» 46х36. Бумага, ручка, цветные карандаши. 2025 г. (Из страницы художника в ВК)}

– Вы работаете в жанре и пейзажа, и портрета. А что Вам ближе? Чему отдаете предпочтение?

– У меня совершенно разные проекты. В данный момент я уже почти год пишу кувшины – железные, медные, старые, потертые, ломаные – разные. С их помощью создаю определенные образы. Допустим, ставлю национальный чеченский женский кувшин, делаю драпировку и кладу в эту драпировку маленький кувшин. Придумываю образ матери и первенца на абстрактом фоне. То есть я стараюсь через предметы пробудить у людей ассоциации со своей жизнью. Кувшины у народов Кавказа имеют особую символику, у них своя красота, фактурность, они совершенно разные – по форме, художественному оформлению, предназначению. Моя задача – не приукрашивая, ничего не дополняя, передать их фактуру, всю, до мельчайших деталей, их великолепие и изящество.

У меня, наверное, уже больше тридцати кувшинов в коллекции: есть кувшины, которые пробиты осколками, искалечены. Раненые. Я вижу в этих кувшинах образ погубленного человека. Прошлым летом я купил маленький кувшин, видимо, дедушка сделал его специально для своей внучки. Он тоже уже довольно потрепанный, но очень выразительный и красивый. К нему относишься, как к ребенку. Есть натюрморт под названием «Маленький воин», на котором изображен кувшин с кинжалом. Вот есть натюрморт, посвященный Умару Димаеву и Валиду Дагаеву, чеченским композиторам и музыкантам.  На нем, помимо кувшина, я изобразил чеченский музыкальный инструмент дечик пондар, гармонь и два чемодана: оба музыканта находились в ссылке. Так, через определенные предметы, я стараюсь рассказать о судьбе человека, о нашем народе, его истории.

Все эти работы можно было увидеть на моей персональной выставке, которая в новогодние дни прошла в Академии художеств. Она называлась, «Дыхание жизни», как и один из моих натюрмортов: на цветочном фоне стоят два кувшина, у одного из них крышка приоткрыта. О содержании других работ можно судить по названиям «Защитник», «У очага», «Мирная жизнь».

– Расскажите о той серии работ, которую Вам заказал Дамир-хазрат Мухетдинов.

– Это серия, посвященная духовным лидерам, духовным просветителям Северного Кавказа Всего 12 портретов, в том числе – почитаемого в Чечне Кунта Хаджи Кишиева и Дени Арсанова.

^{_{Портрет Кунта-Хаджи Кишиева}}

– Как Вы писали портрет Кишиева? Разве сохранились его изображения?

– Сохранилась одна-единственная фотография, я постарался ее как-то использовать. А в основном образ создавался по описаниям. Я много читал о нем – биографию, свидетельства, воспоминания …Мне даже больше нравится работать, когда исходный изобразительный материал для портрета отсутствует, потому что это определенный вызов. Что ты, художник, умеешь? Что сможешь сделать? Да, пришлось помучиться, но легко подобные вещи не создаются. Конечно, кое-что от себя приходилось дорабатывать. Кишиев у меня получился достаточно скованным, целеустремленным, с четками. Я не скажу, что я его написал достоверно похожим, но люди, может быть, его таким одухотворенным и запомнят.

Это сложная работа – писать портреты. Когда я пишу кувшины, я, можно сказать, отдыхаю, потому что думать не надо: я ставлю кувшин и срисовываю. Человека так просто не срисуешь. Его надо любить, надо, чтобы зритель видел, верил, чувствовал какую-то энергетику, исходящую от того человека. Это очень важно!

– По мере работы над портретами у Вас сложился какой-нибудь обобщенный образ мусульманского деятеля, ученого, лидера? Он отличается от простого человека? Я имею в виду не внешне, не одеждой,  а внутренним наполнением.

– Когда в мечети ты прислушиваешься к словам проповеди, в том числе к проповедям Дамира-хазрата, то разбросанность твоих мыслей уходит, Ты сосредотачиваешься на каких-то первостепенных, главных вещах. В первую очередь в этой жизни при любых обстоятельствах нужно оставаться человеком, быть полезным для общества. Проповедь возвращает тебя к духовным началам, заставляет думать о хорошем и о вечном, о том, что ты всего лишь гость на этой земле. Неизвестно, когда твой путь прервется. Поэтому всегда нужно быть благодарным и Всевышнему, и родителям в том числе за то, что они одарили тебя жизнью, дали дорогу, направили.

Я благодарен своим родителям. Не каждая мать отпустила бы своего ребенка в Петербург из Чечни. Родительская вера огромного стоит.         

^_"Мать"

– Ваши родители живы?

– Мамы нет, к сожалению. Отец жив.  Братья и сестра – все у меня в Чечне. Каждый год езжу туда с семьей, лето проводим там, дома.

– Петербург вдохновляет? Может быть, у вас есть серия работ, посвященная Петербургу?

– Нет, я, к большому своему стыду, ни разу не выходил и не писал здесь этюды. Я люблю больше гулять по городу и смотреть.  А Академия художеств, где я работаю, вся пропитана духом искусства.

– Ваше сотрудничество с Духовным управлением продолжится?

– Да, у меня, помимо серии портретов мусульманских деятелей Северного Кавказа, планируются другие работы, которые мы с Дамиром-хазратом обговариваем. Я и своих студентов привлекаю к ряду проектов, которые поддерживает Дамир-хазрат. Недавно моя ученица Вероника Кобер, выпускница нашего факультета, проиллюстрировала сказки Востока. Получилось очень красочно в стиле восточной миниатюры. Молодой выпускник, недавний студент, всегда нуждается в поддержке. Помню себя: если бы не мои учителя, я бы не уехал из Чечни и не выжил бы в этом городе. Такая поддержка дорого стоит и заслуживает благодарности.

– Спасибо за беседу и желаю творческих успехов!

Беседовала Ольга Семина