Итак, мы направились вглубь мечети к Каабе, и вот увидели ее — цель нашего путешествия. И тут же невольно побежали к ней, восхваляя Аллаха. Совершенно позабыв о сопровождающих, да и самих себя, в восхищении смотрели мы на прекрасную Каабу. Она была словно возлюбленной наших сердец, мы обняли ее, прильнули к ней, поцеловали, непрерывно вознося хвалу Аллаху и дуа. Сколько святых людей касалось этой благородной Каабы! И я, нижайший, сравнимый разве что с прахом, нахожусь здесь! Бабочка моей души прилетела к свече святых духом людей, прикоснулась к ней.

Мы также увидели благословенные места внутри мечети. Смотря на Каабу, мы вознамерились совершить таваф, подошли, поцеловали Черный камень и начали таваф, семь раз обошли вокруг Каабы, каждый раз целуя камень, так мы завершили таваф. После семикратного обхода Каабы мы подошли к месту, называемому Макам Ибрахим, совершили два ракаата намаза. Также прочли мольбы и дуа. После этого мы вышли из мечети и направились к холму Сафа. Семь раз пробежали между Сафа и Марва. Каждый шаг мы делали с мольбами, возносимыми Аллаху. Вот это прохождение между Сафа и Марва тоже является условием хаджа. В день рождения пророка Исмаила его мать — Хаджар в поисках воды бегала между этими холмами. Это известная история и после этого бег стал обязательным для паломников. После этого снова пошел в мечеть, попил из источника Зам­зам, совершил два ракаата намаза, и вышел в город через ворота «Баб Зияда». На расстоянии полуверсты мы нашли место для проживания до окончания дней хаджа. Это место нам посоветовал наш проводник, и провел нас к нему сам, чтобы показать. После этого проводник повел нас к себе домой. Обильно угостил, оказал нам всяческие почести. Впоследствии я узнал, что он оказывал мне уважение, потому что он заранее знал обо мне, получив из Джидды сообщение по почте: «В этом караване есть ученый­алим из Казани такой­то сын такого­то». Потом я совершил дома омовение и пошел читать полуденный намаз в Запретную мечеть. Каждый день я совершал намаз там, совершал также таваф. За много дней я посетил много различных мест. Мы прибыли в Мекку в первую неделю месяца зуль­каада. Начиная с этого дня и до девятого числа месяца зуль­хиджа ежедневно прибывали паломники. Многие дни паломники целыми караванами приходили в город, и тут собралось так много народу, что можно было подумать, что все мусульмане мира собрались здесь. То, что паломники прибывают ежедневно, заметно по тому, как они одеты — по оголенному плечу можно узнать паломников, совершающих первый таваф. Паломников стало так много, что совершающие таваф со стороны стали походить на множество пчел, роящихся вокруг улья. Сколь бы большой и вместительной ни была мечеть, но из­за множества паломников становилось очень тесно. Улицы подобны человеческой реке. Во многих местах висят фонари, светильники, свечи. Они горят всю ночь. Около Каабы, и вообще внутри Запретной мечети горит такое множество свечей, что ночью почти так же светло, как и днем. Все вокруг находится в движении. Невозможно описать, что же происходит в мечети! Кажется, что вокруг — прекрасный сад, а твои собеседники и вообще все люди, которые тебя окружают, — цветы и соловьи. Как же прекрасны благочестивые беседы в Запретной мечети! Когда бы ты ни вошел в мечеть, она переполнена паломниками. Из каких бы ворот ты ни вошел, для того, чтобы приблизиться к Каабе, нужно проложить себе путь сквозь эти толпы народа. Все люди стремятся именно туда, в центр мечети, Кааба их кибла. Кто­то находится в границах матафа, очень плотно, совершая таваф. Кто­то молится вне матафа. Кто­то преподает, кто­то читает проповедь. Кто­то делает дуа, кто­то прославляет Пророка, кто­то читает полностью Коран. Кто­то дает уроки по правильному чтению Корана. Кто­то про себя, кто­то шепотом, кто­то в голос. Некоторые показывают паломникам, что нужно делать, водоносы угощают паломников водой Зам­зам. И вот представьте себе, что похожая на широкую степь площадь Запретной мечети переполнена такими людьми. Удивительное зрелище — слова и действия множества людей, увлеченных такими разнообразными занятиями. Каждый при своем деле. Разговоры, чтение, даже если они не в полный голос, доносятся отовсюду и поэтому образуют неописуемый шум и гвалт. Это похоже на жужжание тысяч пчел, как будто мы стоим у пасеки очень богатого человека. Место нашего жительства было в тысяче шагов от мечети. Между ними много разных построек, но часто шум от мечети достигал нашего дома. И если ты выходишь из дома и проходишь к мечети 300–400 шагов, то все звуки шума из мечети доносятся до тебя будто по трубе.

Утренний намаз совершается четырежды. Сначала имамом бывает шафиит, потом маликит, потом ханбалит, потом ханафит. Шафииты читают очень рано, затемно. Когда на намазе предстоит имам мазхаба Абу Ханифы, уже рассветает. Каждый раз бывает много молящихся. Множество молящихся шафиитов — жители Мекки. Народ Хиджаза, Суэца, Каира, Александрии и прилегающих областей — шафииты. Ханафитов же много собирается из различных других мест, потому что ханафитский мазхаб многочисленный и ханафитов в мире много.

Начиная с момента окончания утреннего намаза ханафитами (когда имам произносит приветствия и заканчивает намаз) и до восхода мечеть наполняется женщинами, которые входят через все ворота, и кажется, их становится больше, чем мужчин. В это время стражники у ворот стараются не пропускать мужчин к тавафу. Как только последние мужчины заканчивают совершать таваф, женщины заполняют все пространство вокруг Каабы. Они подобны рою пчел. Они окружают Каабу и начинают обряд обхода вокруг нее. Проводниками у них бывают жены ли дочери местных жителей. Или мальчики, не достигшие совершеннолетия.

Итак, когда женский таваф завершается, день уже становится очень жарким. К этому времени заканчиваются уроки преподавателей и меджлисы шейхов. Наступает время, когда паломники должны подумать о пропитании. Большинство из них покидают мечеть. Все они возвращаются к себе и до полудня занимаются своими делами. Таким образом, до того, как солнце склоняется к закату, внутри мечеть становится более свободной, просторной. Тем, кто хочет свободно совершить обход вокруг Каабы, насладиться прекрасным видом мечети, должен воспользоваться именно этим временем. Однако в это время день становится весьма жарким. Приходится переносить мекканскую жару и терпеть это неудобство. Те, кто смирился с этой тяжестью, в самые жаркие часы остаются в Запретной мечети и стараются совершить все необходимые действия. Такое усердие больше заметно среди людей, вставших на путь тариката. Но бывают и другие люди, у которых нет шейха, которые не на пути тариката, которые и на родине не привыкли ходить в мечеть, и только лежат дома. И здесь такие есть. Они покупают различную еду и непрестанно ходят, едят, лакомятся различными угощениями. Иногда, дав передышку своим желудкам, и когда нет особой жары, они изредка заходят в Запретную мечеть, довольствуются тем, что видят ее пару раз. Немало и таких паломников, которые между намазами только и делают, что ходят гулять и на рынок. Откуда же таким людям знать, кто вместе с ними совершает хадж, какие благонравные, святые люди бывают среди них. Они уезжают, ничего не узнав, никого не увидев, и откуда им познать всю благость тариката, которую они и у себя дома не могут постичь. Они не могут распробовать всю прелесть трудностей на этом пути. И они ничего не могут рассказать об истинной радости хаджа.

Вознаграждение за один ракаат намаза в этой мечети равно награде за тысячу ракаатов. Пожалуй, на земле нет другого подобного места, где собиралось бы такое количество благочестивых, святых людей. И все ищущие, мюриды которые искренне стремятся к цели в словах и делах, поступках и намерениях, именно тут могут достичь искомого.

Итак, я, нижайший, с первой недели месяца зуль­каада до окончания хаджа был в Мекке. Посетил гору Арафат, все памятные места, зияраты. Полтора месяца пролетели очень быстро. Сколько тысяч драгоценных, святых людей я повстречал! Сколько уроков получил от благословенных, уважаемых паломников. О, Аллах, надели и нас частью их благословения.

Кааба — ось Земли, полюс народов земли. О, полюс Вселенной, центр Миров, Благородная Кааба! Взоры сотен тысяч паломников устремлены к тебе. И в первый день, когда я в первый раз вошел в Запретную мечеть, там было множество паломников. И день и ночь они совершали таваф. И я уже рассказывал, что после этого в Мекку ежедневно круглые сутки прибывали караваны паломников, и какая теснота и давка была в Запретной мечети. Внутри Запретная мечеть подобна середине моря. Кажется, что его глубина равна только росту одного человека, но поскольку каждый человек сам по себе целая вселенная, то можно представить себе, что это огромное море. Несомненно, в этом море есть разнообразные жемчужины и богатства, и тот, кто в него погружается, если соизволит Аллах Всевышний, добудет сокровища познания, уготованные ему судьбой. О, Благословенная Мекка! О, благословенная Кааба! О, благословенная Запретная мечеть! О, благословенный Зам­зам! И мне посчастливилось своими грешными очами увидеть эти священные места! Я нижайше обратил свое лицо, свое страждущее сердце к вам. Будьте же довольны мной, грешным. Будьте свидетелями и заступниками в День Суда.

Таким образом, пятого числа месяца зуль­хиджа благородную Каабу покрыли белым покрывалом, на минарет повесили многочисленные светильники. Проводники, сопровождающие объявили всем своим подопечным: «О, паломники! Облачитесь в ихрам! Снимите свои пошитые одежды и наденьте изар и риду!» Я уже со дня прибытия в Мекку ходил только в ихраме. И других паломников в ихраме было вокруг немало. И вот на пятый день зуль­хиджы и все остальные паломники начали облачаться в ихрам. На шестой день их стало еще больше, на седьмой день все паломники уже были в ихраме.

Итак, на седьмой день зуль­хиджы все паломники надели ихрам и со всем усердием стали совершать таваф вокруг благородной Каабы. Запретная мечеть наполнилась людьми в ихраме, и с утреннего намаза до полуденного все действия паломников стали особенно активными. Сердце трепетало, мои глаза наполнялись слезами, когда я видел паломников, совершающих таваф, плачущих, приникнув к Каабе. Невозможно словами описать чувства, которые испытываешь, видя переполняющих огромную площадь мечети паломников, облаченных в белоснежный ихрам, которые непрерывно возносят мольбы Аллаху, устремляясь к Каабе. Сердца переполнены радостью и счастьем. Душа невольно плачет навзрыд, видя такое стремление, полет человеческого духа, переполненного только святыми намерениями. Кажется, что воочию видишь, сияние божественного света, который нисходит в души людей.

От утреннего намаза до полуденного все паломники возносили дуа. После полуденного намаза имам взошел на минбар Запретной мечети и произнес прекрасную проповедь, разъяснив все порядки и правила совершения хаджа. «Будьте готовы надеть ихрам и направиться к горе Арафат», — сказал он и подробно объяснил условия, правила посещения горы Арафат, и награду, которую паломник получит от Всевышнего за исполнение этого обряда поклонения. Паломники уже в предыдущий день договорились с арабами, которые должны были доставить их к горе Арафат. После обеда эти арабы подошли к местам, в которых остановились паломники и, как это было в Джидде, с шумом, суетой начали грузить на верблюдов и ослов пожитки паломников и их снедь. Те паломники, которые вознамерились добраться до горы Арафат самостоятельно, вышли в путь пешком.

Паломники остановились в Мекке на постой в тысячах домов. И около каждого дома во время подготовки отъезда на Арафат царил неописуемый шум, суета, беспорядок. Я уже рассказывал про подобное в Джидде. Отличие было одно — здесь паломников во много раз больше, чем было в Джидде, поэтому неразберихи и шума тут намного больше. Некоторые бегают, переносят вместе с грузчиками свои вещи на улицу. Погонщики подводят своих верблюдов, приспосабливают носилки, паланкины. Каждый разговаривает со своим спутником. И поскольку все это происходит очень шумно, то каждый вынужден перекрикивать других. Перекрикиваются между собой и арабские погонщики верблюдов. К шуму человеческих голосов присоединяются крики животных. Как только вещи загружены, верблюды и ослы тут же направляются в сторону Арафата. На улицах словно наводнение: пешие паломники, паломники на ослах, верблюды с паланкинами, просто груженые верблюды, паломники на верблюдах. У каждого животного свой нрав. У каждого паланкина свой вид. Все эти бесчисленные паломники непрерывно возносят мольбы Всевышнему. Такое происходит от полудня до ночного намаза, даже всю ночь, на пути к Арафату. На восьмой и девятый день зуль­хиджы происходит то же самое. То есть паломники в течение трех дней покидали Мекку. Помню, каково это было, когда один караван выходил из Джидды. А тут этих караванов множество. И исход паломников из Мекки в тысячу раз обильнее, чем из Джидды. Большинство паломников, которые вышли из Джидды, прибыли со стороны Египта, поэтому и привычки, нравы, манеры у них могут быть похожи. Однако в Мекку стекаются паломники со всего мира, представители разных народов. И языки, и нравы, и образ мыслей, и движения у них различны. В Джидде паломники проводят только три дня. А в Благословенной Мекке некоторые останавливаются на месяцы. Немало даже тех, кто живет здесь годами. Итак, должно быть вы смогли представить себе все величие караванов, покидающих Мекку, тем более, когда вам об этом рассказывает человек, видевший все это воочию.

Итак, караван, вышедший из Благословенной Мекки в полдень, ко времени ночного намаза добирается до горы Арафат. Но поскольку караваны непрерывно, и днем и ночью, покидают Мекку, то и путь между Благословенной Меккой и горой Арафат постоянно заполнен караванами. Всю дорогу звучит тальбия. Караваны, уже доставившие паломников к Арафату и возвращающиеся обратно в Мекку, встречают на пути паломников, приветствуют их, расспрашивают о делах, здоровье. Паломники отвечают, громко возглашая тальбия. Кажется, весь мир переполнен звуками этих приветствий и молитв. Кто­то идет пешком, кто­то верхом. Есть и те, кто сидит в техтереванах [будках, закрепленных между двумя верблюдами]. Некоторые верблюды нагружены палатками, в которых паломникам предстоит спать на Арафате. На других верблюдах продукты. Кто­то даже взял с собой товары на продажу, считая, что «уж среди такого количества паломников наверняка найдутся покупатели». По прибытии на Арафат они открывают лавки и начинают продавать еду, кто­то разносит паломникам воду, некоторые — дрова и уголь. В общем, трое суток продолжается исход паломников из Мекки к горе Арафат, и среди них немало местных жителей, готовых предоставить свои разнообразные услуги. Некоторые караваны сразу направляются к Арафату, даже не заходя в Мекку. Туда же направляются люди из ближайших регионов, для продажи, для обряда жертвоприношения пригоняются козы, бараны, коровы, быки, верблюды. В общем, сколько паломников, столько и различных товаров. Говорят даже, что местные арабы пригоняют весь свой скот сюда. Даже если не продадут, то пусть побывают в священных местах, это тоже удача. Арабы из окрестностей Мекки, и кочевые и оседлые, с семьями, детьми, все собираются в этих местах. А поскольку они не могут оставить свой скот, то и его пригоняют сюда. Представьте себе, сколько тут собирается домашних животных.

Сколько людей идут к горе Арафат с седьмого зуль­хиджа до заката девятого, столько же людей выходят в обратный путь после заката девятого зуль­хиджа. Паломники в течение трех дней покидали Мекку в сторону Арафата, а мы вышли из Мекки в седьмой день зуль­хиджы, с первым же большим караваном. Миновали Мину, совершили послеполуденный намаз. Достигнув Муздалифы, совершили вечерний намаз. К ночному намазу мы уже достигли горы Арафат. Восьмой и девятый день зуль­хиджы мы провели у Арафата. Девятого числа совершили полуденный намаз в мечети, которая называется «Мечеть Ибрахима». В день Арафат, после захода солнца, стреляя из ружей и пушек, знаменуя величие Ислама, все имамы, войска, правители, и все паломники двинулись с места и направились к Муздалифе. С таким воодушевлением мы прошли между горами и холмами, и дошли до долины Муздалифа. К нашему прибытию вся долина уже напоминала большую ярмарку: от края до края она была наполнена людьми, которые готовили еду, установили лавки. Повсюду горели свечи, фонари, подобные бесчисленным звездам.

Прибыв в Муздалифу, мы совершили совместно вечерний и ночной намазы, устроили праздничный ужин, полакомились едой, и набрали мелких камней для обряда побивания камнями Шайтана. Над долиной рассвело, начался день Жертвоприношения. Мы совершили утренний намаз, и до восхода занимались сборами. На восходе направились к долине Мина. Множество паломников, подобно полноводной реке, шли, непрерывно вознося мольбы. Так мы добрались до Вади Мухассар, то есть до места, где погибло войско Абрахи. Это мы знаем из истории, описанной в суре «Слон». Народ был настолько воодушевлен и оживлен. Казалось, что именно они собираются разгромить армию Абрахи, которая хочет захватить Каабу. Если бы войско Абрахи встретилось им на пути, оно обратилось бы в бегство. Ведь у Абрахи была тысяча, или десять тысяч войнов, а паломников больше шестисот тысяч, более того, среди них есть солдаты, вооруженные ружьями, пушками.

В это же время, когда паломники движутся из Муздалифы в Мину, у нас на родине люди идут в мечети для совершения праздничного намаза в Курбан­байрам. И когда по нашим улицам проходит 40–50 человек, произнося такбир, это бывает так шумно и празднично, что женщины и дети, все люди удивляются и поражаются. И вот представьте себе 600000 человек, громко единогласно произносящих такбир и тальбия, насколько это величественное зрелище!

Так толпы паломников, напоминающих бескрайнее море, восклицая «лаббайка», дошли до долины Мина. В тот же день мы совершили обряд побивания камнями шайтана, опять посетили Запретную мечеть для совершения обязательного таваф­ифада и вернулись в Мину. Мы сняли ихрам, оделись в простую одежду и прекратили произносить тальбия. Мы исполнили предписания хаджа, многократно благодаря Аллаха за это, вознося ему хвалу и мольбы. Еще три дня мы оставались в долине Мина и совершили обряд жертвоприношения. Ежедневно мы бросали по семь камней в каждый из трех джамаратов (столбов). Посетили много различных мест. Например место, где Ибрахим должен был принести в жертву своего сына Исмаила и место, где он принес взамен этого в жертву барашка. Побывали в мечети аль­Хайф. Помимо этого мы видели много интересного. Например, местные правители и богатые, знатные люди устраивают массовые угощения, которые сопровождаются различными представлениями. В мечети аль­Хайф проводятся большие собрания, проповеди. Суфии исполняют громкий зикр. Атмосфера праздника царит везде.

Итак, мы завершили все обряды хаджа на горе Арафат, в долинах Муздалифа и Мина, и караваном двинулись в Мекку. Подобно пчелам, которые роятся вокруг улья, мы все вместе вошли в Мекку. Все устремились к Запретной мечети. Совершили таваф. Приветствовали черный камень, совершили молитвы в этом благословенном месте.

Я еще много дней оставался в Благословенной Мекке, неоднократно совершив умру. Я сделал это около двадцати раз, посвящая каждое свое малое паломничество кому­либо из своих родных и близких: себе, отцу и матери, их родителям, своим наставникам, своей жене, даже мачехе. Пусть Аллах примет мой хадж, и облагодетельствует их наградами паломников.

Итак, через полтора месяца со дня нашего входа в Благословенную Мекку, мы ее покинули и наш караван отправился в Лучезарную Медину.

Через двенадцать дней мы достигли Лучезарной Медины. Она оказалась обнесенной двойными стенами. Мы вошли через первое ограждение и остановились в одном месте лагерем, там и переночевали. Еще затемно появились жители из­за внутренних стен города, носильщики, которые отнесли наши грузы к местам, в которых мы остановимся. На рассвете мы пошли в самую большую мечеть Медины — Мечеть Порока, и совершили там утренний намаз. После молитвы мы вернулись к себе, немного отдохнули, потом появился проводник, который повел нас посетить могилу Пророка. Лучезарная могила Пророка находится в той же мечети. Опять вернулись к месту проживания. Полуденный намаз также совершили в Мечети Пророка. После обеда посетили кладбище «Джаннат ал­Баки» и могилу халифа Усмана (да будет доволен им Всевышний). Прочли дуа у могил многих других сподвижников Пророка, которые похоронены там. В один из дней я сходил на гору Ухуд и посетил могилу Хамзы, да будет доволен им Аллах.

Мы оставались в Лучезарной Медине неделю, ежедневно посещая места, где жил Пророк, его могилу. Пусть Аллах примет все наши мольбы, которые мы возносили здесь.

Лучезарная Медина расположена на равнине, это обустроенный и богатый город. Она окружена горами, садами. Много колодцев, есть и родники. Очень симпатичное, удобное, пригодное для жизни место. В городе и окрестностях растут фруктовые деревья. Видны поля и пашни.

Мы жили в Лучезарной Медине неделю, посещали различные священные места, присутствовали на меджлисах, после этого наши помощники — погонщики верблюдов и носильщики стали предлагать нам доставить нас в город Янбу. Мы подготовились к путешествию, совершили прощальные зияраты и покинули Лучезарную Медину. Мы двигались быстро и через три дня непростого путешествия вошли в Янбу, который расположен на берегу Красного моря. Мы оставались в городе три дня и на четвертый день сели на корабль, направляющийся в Стамбул. И в этот раз посадка на корабль сопровождалась такими же сложностями, суетой и проблемами, как в Одессе, Стамбуле, Суэце. Например, покупка билетов, прохождение таможни, проверка таможней нашего груза и получение необходимых печатей, погрузка на корабль и так далее. Итак, опять испытав все эти трудности, мы сели на корабль. Корабль отплыл. Не видно ничего вокруг, кроме воды и неба. Внезапно начался сильный дождь и паломники полностью промокли. Но я, к счастью, оказался в месте, на которое не попадала вода, и я остался сухим. Таким образом, мы достигли одного городка, у которого остановились и бросили якорь. С берега к нам пришли чиновники и врач, которые осмотрели корабль и установили нам пятидневный карантин. Мы провели пять дней на пустынном берегу у города. Через пять дней мы продолжили свой путь и направились к Суэцу. По пути видели много интересного — гору Синай, «бани фараона» и другие удивительные места. Когда мы доплыли до Суэца, часть пассажиров покинуло борт, на корабль что­то дополнительно загрузили и мы продолжили свой путь по новому каналу [Суэцкому]. Миновали Исмаилию, Порт­Саид и вышли в Средиземное море, по которому мы шли долгие дни, останавливаясь в Бейруте, Измире, и наконец достигли Мраморного моря. Проплыли мимо Чанаккале и Гелиболу, дошли до Стамбула, в котором оставались неделю. Посетили много мечетей, меджлисов. Есть такие вещи в Стамбуле, что, увидев их, узнав, неосознанно начинаешь возносить мольбы за тех, кто это делает, и кто помогает. Во‑первых, на таможне паломникам не создают особых проблем и неудобств, быстро осматривают и отправляют на квартиры. Такое же участие и доброжелательность чувствуются и при оформлении билета, паспорта, визы. Во‑вторых, во всех мечетях, как только один раз прозвучит азан, народ за очень короткое время собирается на молитву. Как птицы, которые летают и вдруг слетаются в одно место, со всех прилегающих к мечети улиц мусульмане быстро собираются в мечеть. Даже большие мечети заполняются. В‑третьих, как только завершается желательный (сунна) намаз, перед тем, как провозгласить икамат, муэдзины громко читают суру Фатиха, суру Ихлас и салаваты. Только после этого возглашается икамат. И после молитвы читают многократные дуа. В‑четвертых, при каждой мечети проповедники, мударрисы, люди, совершающие зикр, люди, совершающий похоронный обряд получают жалование из государственной казны. Такая деятельность бывает особенно активной в мечетях, в которых есть шейхи. В таких мечетях бывают специальные завии, комнаты, в которых суфии проводят громкие зикры. В каждом районе Стамбула есть такие шейхи. Кто­то из них из тариката накшбандия, кто­то — кадирия, кто­то — сухравардия. Кто­то совершает зикр громко, кто­то тихо. Есть возможность получать у каждого из них уроки, учиться у них. О, благословенный Стамбул!

Говорят, в Стамбуле 70 000 мечетей. Некоторые с одним минаретом, некоторые с двумя. Есть и с четырьмя, и даже с шестью минаретами.

Мы оставались в Стамбуле в течение недели, оформляли документы, готовились к возвращению на родину. Купили необходимые вещи, например, Коран и другие книги. Наконец, пройдя таможню, сели на корабль и отправились в Россию. Прибыли в Одессу, прошли все необходимые проверки и вышли в город, в котором прожили неделю. В Одессе много церквей. В этом году открылась и одна мечеть. Имама зовут Ибрагим Адикаев. Итак, прожив в Одессе неделю, мы продолжили наш путь. Мои спутники отправились железной дорогой, а я оторвался от них и решил возвращаться более сложным путем — водным. Я сел на корабль. Крым и Севастополь остались по левую руку, я добрался до Таганрога. Потом я сел на корабль на Азовском море и добрался до Ростова­на­Дону. Там я сел на пароход и поплыл по Дону до города Калач­на­Дону, пересел на поезд и доехал до Царицына, где сел на пароход и по Волге, миновав Саратов и Самару, приплыл в Казань. Отсюда я добрался до Камы, потом, пройдя мимо Чистополя и Елабуги, достиг Нижних Челнов. Там я повстречался с близкими и друзьями и поехал обратно в сторону Челнов. По Каме я доплыл до Николо­Березовки. Там я на повозке через Айбуляк, Аксаитово, Ильметово добрался до своей родной деревни Старочукурово, где, хвала Аллаху, воссоединился со своей семьей!

1873 г.

Окончание. Начало публикации - Гали Чокрый. Дастан Хадж-наме

Транслитеровано на кириллицу и опубликовано издательством «Иман» в 2002 году

Перевод на русский язык Ильшата Гимадеева

Источник: Альманах «Хадж российских мусульман» № 5, 2013, ИД «Медина»