Первый заместитель председателя ДУМ Российской Федерации Д.Мухетдинов рассказал об итогах работы Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы изучения духовного наследия мусульман России: история и современность», приуроченной к 160-летию со дня рождения муфтия и богослова Галимджана Баруди.

- Дамир-хазрат, какие идеи и тезисы стали ключевыми при обсуждении фигуры Галимджана Баруди?

- В первую очередь, я благодарю Духовное управление мусульман Республики Татарстан и лично муфтия Камиля хазрата Самигуллина за внимание к личности муфтия Галимджана Баруди. Мы ставим Баруди в один ряд с великими богословами и мыслителями конца XIX - начала ХХ веков, но Марджани и Фаизханов выступили преимущественно как идеологи, теоретики джадидизма, а Баруди стал тем звеном, которое внедрило джадидизм в систему образования и укрепил его позиции во всем пространстве внутренней России, а также в Средней Азии и Казахстане. Роль Баруди для роста и укрепления джадидизма, джадидских школ была ключевой.

Мы в Духовном управлении мусульман Российской Федерации несколько лет назад обозначили одним из своих приоритетов интеллектуальное обновление российского мусульманства, подготовку нового поколения интеллектуальной элиты. Опорой и ориентиром в этой работе нам служит наследие джадидов, поэтому были основаны научные чтения, посвященные изучению и актуализации наследия Фаизханова, Бигиева, Марджани, Баруди, Фахретдинова. Радостно, что к этому мэйнстриму присоединяется Казань.

Что касается основных узлов научной дискуссии, хочу отметить такой момент: организаторы и некоторые ключевые спикеры сделали попытку представить личность Галимджана Баруди сугубо как суфия и яркого представителя суфизма как первопричины его авторитета и влияния среди верующих. Я опровергаю такой подход и утверждаю, что суфизм, безусловно, был основой нравственного, духовного начала в его деятельности, но в богословии, в теоретической его части Галимджану Баруди свойственен плюрализм, восприятие подлинного исламского учения во всей его многогранности. Хотя Баруди и являлся мюридом шейха Зайнуллы Расулева. Таким, собственно, было понимание ислама у его последователей в самые ранние годы ислама. Я аргументировал свою позицию фактами из биографии богослова, выдержками из его писем, с ними каждый может ознакомиться из текста моего доклада. Уже в ходе конференции изучил книгу, изданную ДУМ Республики Татарстан к юбилейной дате. Автор Лейла Хисамутдинова в ней как раз и пишет о том, что Баруди был отправлен в ссылку в Вологду по доносу кадимита, яркого представителя ишанизма Ишми ишана.

- Многие из наших современников воспринимают персону Баруди прежде всего как фигуру первого избранного муфтия российских мусульман.

- Да, и в этом также заключается огромное символическое, общественное политическое значение наследия Галимджан-хазрата. Обратите внимание, два муфтия - Галимджан Баруди и Ризаэтдин Фахретдин, избранные до старта гонений на религию и советского контроля над религиозной жизнью, были смотрели на мусульманское богословие с более широких, плюралистичных позиций. Отчетливое созвучие их взглядам мы встречаем и в тексте Социальной доктрины российских мусульман, подписанной, как вы помните, в Болгаре, на татарстанской земле.

В 2017 году мы отмечаем не только 160-летие со дня рождения Баруди, но и вековой юбилей исторического события - избрания мусульманами России муфтия. Обладавший колоссальным авторитетом среди духовенства и интеллигенции, он был по-настоящему объединительной фигурой. И этот факт, в том числе, является напоминанием всем нам, что в минуты своего подъема нация объединялась вокруг одного духовного лидера, а сегодняшнее, извините, размножение муфтиев и муфтиятов, характеризует наше сегодняшнее положение далеко не с лучшей стороны. В этот юбилейный год, напротив, нужно стремиться к объединению.

- Духовное управление мусульман Российской Федерации ежегодно проводит Барудиевские чтения. Фаизхановские и Бигиевские чтения проходят в Санкт-Петербурге, Фахретдиновские - в Уфе, что вполне обоснованно. Почему Барудиевские в Москве?

- В действительности, последние годы жизни Баруди, когда он уже являлся избранным духовным лидером мусульман, очень тесно связаны с Москвой. После перенесения из Петрограда в 1918 году, Галимджан хазрат часто навещает столицу, понимая, что ради интересов уммы нужно громче заявлять о себе именно в столице молодого советского государства. Московские мусульмане глубоко почитали Баруди, его мюридом был имам Московской Соборной мечети Абдулвадуд Фаттахетдинов. В доме последнего и скончался Галимджан хазрат в 1921 году.

В 2017 году пройдут юбилейные Х Барудиевские чтения. Близится и юбилей Хусаина Фаизханова. Трое из упомянутых мной алимов - Фаизхан, Бигиев, Баруди учились в медресе при второй каменной мечети Казани, ныне известной под именем Апанаевская мечеть. В этой связи считаю своим долгом новь поднять вопрос об увековечивании памяти уроженца Нижегородской области мурзе Якубе ибн Султангали, на средства которого была возведена вторая каменная мечеть в Казани. Считаю, что на этой султангалиевской мечети обязательно должна быть установлена памятная доска с именем ее основателя, о чем наш духовный лидер муфтий Гайнутдин уже говорил на XII Фаизхановских чтениях. Кроме того, Султангалиев достоин, по моему мнению, и установки памятника или бюста как первый в истории Казани глава Казанской городовой ратуши двух татарских слобод, иначе говоря, первый мэр татарского мусульманского населения Казани.

Надеюсь, что наше сотрудничество с Татарстаном и его государственными, научными, религиозными институтами в деле возрождения памяти о наших достойнейших предках будет крепнуть и развиваться.

Пресс-служба ДУМ РФ