Выступление первого заместителя председателя ДУМЕР Дамира Мухетдинова на Международной исламской конференции, посвященная 60-летию Ахмата хаджи Кадырова "Место и роль суфизма в Исламе"

Суфизм в Европейской России и Сибири.

Изучение  традиций суфизма на территории России одновременно показывает два важных феномена. Во-первых, российские суфии весьма тесно контактировали с зарубежными шейхами, у которых получали иджазы  (дипломы) и к которым возводили сильсили (линии суфийского наследия). Во-вторых, получив иджазы и опыт суфийской практики, российские шейхи активно создавали суфийские общины, обучали учеников и рассылали их по огромным пределам евразийского пространства.

Впервые суфизм  проник в Волжскую Булгарию и Западную Сибирь из Средней Азии. Вначале среди булгаро-татар получил распространение суфийский тарикат Ахмада Йасави (ум.1166). Этот тарикат был привлекателен для булгаро-татар сельской местности своим аскетизмом, способным противостоять идеологическому давлению официальной религии. Поэтому тарикат ясавийа получает особенное распространение среди татар на Урале и в районах Сибири. Тарикат накшбандийа во многом явился духовным наследником ясавийа и школы хваджаган Абдалхалика ал-Гидждувани (ум.1220).

С конца XVIII века среди мусульман Европейской России и Сибири  наибольшее распространение получил суфизм накшбандийского толка, разделившийся на две основные ветви – муджаддидийа и халидийа. Его основным мотивом была идея раскрепощения личности, участия в общественной жизни, занятия ремеслом, земледелием, торговлей. Немаловажным обстоятельством было то, что родиной накшбандизма была Средняя Азия, с которой татарское общество  с древнейших времен было связано духовными узами родства.

Классической для татар является здесь эпоха миллета мусульман Оренбургского Магометанского Духовного собрания (1788–1917). До этого безусловно можно говорить об отдельных суфиях и практиках, но вряд ли о суфизме у татар как социальном институте. К моменту создания ОМДС татары обладали целым рядом медресе, где обучение велось по образцам, заимствованным в Дагестане и Средней Азии. При этом татарские улемы зачастую заимствовали традиции суфийских тарикатов с их идей духовной автономии от официальных властей. Сама система функционирования ОМДС не противоречила такой системе образования в случае отсутствия конфронтации ее представителей с российскими властями и самим Собранием.

В Поволжье и Приуралье накшбандийское учение ветви муджаддидийа проникает от шейха Фаизхана ал-Кабули (ум.1802). Его ученики и заложили основу для суфизма в регионе  более, чем на столетие. Эта эпоха славна массовым открытием мечетей  и медресе. Именно  суфии внесли выдающийся вклад в возрождение основ мусульманской цивилизации и традиций на селе  и особенно в городах, во многом утраченных после падения мусульманских государств Европейской России и Сибири в XVI в. Эти обычаи касались всего повседневного образа жизни: одежды, еды и питья, отношений между супругами. Шейхи стали образцами мусульманского образа жизни для мусульман Европейской России и Сибири, живущих бок-о-бок с христианами.

Суфии-ишаны выступали в качестве неоспоримых духовных авторитетов для низших слоев населения. Особое распространение ишанизм занял среди мишарского населения и в районах, граничащих с казахскими степями. Корни этого явления были связаны со среднеазиатским влиянием. Это видно и на примере мюрида Фаизхана ал-Кабули шейха Хабибуллы бине Хусаина аль-Уруви. Хабибулла-ишан фактически стал основным суфийским лидером мишарей на Нижегородчине. Основатель медресе в Стерлибаше (ныне Башкортостан) Нигматулла Стерлибаши получил сан ишана от шейха Ниязкула ат-Туркмани в Бухаре. Нигматулла превратил свое медресе в крупнейший суфийский центр региона и имел, по некоторым данным, десятки тысяч мюридов. Потомки Нигматуллы – род Тукаевых – продолжали контролировать медресе в Стерлибаше вплоть до советского периода.

К концу XIX в. среди мусульман Поволжья, Приуралья, казахских степей начинается  распространение накшбандийского учение ветви халидийа, популярное тогда в Османской империи.  Его крупнейшим лидером, называемым «королем татар», был шейх Зайнулла Расули, чьи медресе и ханака размещались в городе Троицк (ныне Челябинской области).  Ему удалось создать образцовый мусульманский район города, названный «Магмурия».  Расули и его соратники были сторонниками джадидизм, то есть модернизации, направленной на создание единой уммы российских мусульман.

Наиболее известным мюридом Расули стал Галимджан Баруди из Казани. Он намечался на пост общероссийского Шейх-уль-Ислама еще в 1906 г. по личной рекомендации Гаспринского. Особое внимание Расули уделял медресе Г. Баруди «Мухаммадия». В 1891 г. он заложил первый камень в его основание. Основатель джадидизма Исмаил Гаспринский писал, что «Зайнулла хазрет и Галимджан Баруди... поистине радеют и служат интересам народной жизни и его религиозно-нравственному облагораживанию». Шейх и мударрис Галимджан Баруди из Казани стал первым муфтием, избранным на I Всероссийском мусульманском съезде в мае 1917 г. в Москве.

Огромный авторитет Расули, его личные отношения с мюридами позволяли ему в определенной степени контролировать жизнь мусульман на огромных территориях. К нему стекались ученики из Сибири, с китайской границы, из Туркестана, Казахстана, Дагестана и Казани. Свой авторитет ишана он использовал для внедрения нового метода своими шакирдами. По словам автора «Ибадат исламия» Хади Максуди: «одно из больших свершений, сделанных хазретом для нации, состоит в том, что он давал на любой из вопросов современности ответ, соответствующий шариату». Особую роль Расули сыграл в просвещении и окультуривании кочевников, в первую очередь казахов.

В июне 1914 г. участники IV Всероссийского мусульманского съезда получили от казахской общественности телеграмму следующего содержания: «Мы хотим быть подчинены Оренбургскому Духовному собранию». Мухаммад-Наджиб Тюнтяри утверждал, что «одной из наиболее важных реформ и значительных трудов было распространение среди казахов знаний, приведение их к исламскому образу жизни». В эти годы начала прошлого века развернулось сотрудничество и между суфиями Волго-Уральского региона и Северного Кавказа, прежде всего в лице Зайнуллы Расули и Сайпуллы-кади Башларова. Советская эпоха прервала эти традиции.

Изучение суфизма у татар только в последнее время стало рассматриваться как важнейшая научная задача.  Работы, посвященные суфизму в постсоветском пространстве, обходят Волго-Уральский регион. Но кто-то должен начинать этот путь, рассказывать современникам о славных традициях предков. Поэтому в 2007 г. в рамках инновационной образовательной программы Нижегородского государственного университета вышло в свет первое учебное пособие: «Суфизм как социальная система в российской умме». Здесь анализируется развитие суфизма не только в Волго-Уральском регионе, но и Чечне, Ингушетии, Дагестане.

В 2007 г. мы были одними из организаторов прошедшей в Казани всероссийской научно-практической конференции «Суфизм как  социальная система в российской умме». Большое значение суфийская проблематика занимает в изданиях ИД «Медина», особенно в томах энциклопедического словаря «Ислам в Российской Федерации». И здесь мы надеемся на наше общее сотрудничество. Ведь тарикат – это путь, а его осилит идущий. Аминь!