Выступление первого заместителя председателя Духовного управления мусульман Российской Федерации профессора Дамира Мухетдинова на научно-практической конференции «Историко-правовое значение введения в Российской империи начал веротерпимости 30 апреля 1905 года для современной системы правового регулирования государственно-религиозных отношений в Российской Федерации» в Высшей школе экономики 21 мая 2024 года:

Тысячелетние традиции веротерпимости на евразийском пространстве современной России как основа гражданского мира и взаимодействия представителей традиционных религий России

Первым государством на территории современной России в Восточной Европе, где существовали традиции веротерпимости, о котором мы хотели бы сказать, было крупное средневековое государство - Хазарский каганат (650-965 гг.). Первоначально тюрки придерживались тенгрианства. Однако расположение на стыке христианского и исламского миров, а также значительное влияние иудейских общин привело к сложению в Х веке к уникальной межрелигиозной картине: сосуществованию трех монотеистических авраамических религий: иудаизма, христианства и ислама. Этим было обусловлено функционирование соответствующих им правовых систем. В каганате действовали иудейские, мусульманские, христианские судьи, применявшие законы Моисея, шариат и христианское каноническое право соответственно.

Следующий уникальный в своем роде пример традиции веротерпимости на евразийском пространстве мы обнаруживаем в государстве Волжская Булгария. Принятие здесь, в Волжской Булгарии, ислама на съезде племен в 922 г. ислама как государственной религии, согласно историческим свидетельствам, также не привело в итоге к жесткой миссионерской  деятельности. Это проявилось и на практике, и в идеях. Так в русской православной традиции первым классическим произведением политико-правовой мысли Древней Руси является трактат «Слово о законе и благодати»  митрополита Киевского Илариона (1037-1050-е гг.). В тюркской мусульманской традиции у булгар аналогичную роль имеет «Кыйсса-и Йусуф» («Сказание о Йусуфе») Кул Гали (1230-е гг.), с которого начинается история литературы и политико-правовой мысли татарского народа. 

В отличие от многих государств средневековья, в мусульманской Волжской Булгарии, Золотой Орде (Улус Джучи) и постордынских ханствах, сохранялись общины немусульман, то есть, прежде всего православных христиан[1]. Ярлыки золотоордынских ханов обеспечивали неприкосновенность и увеличение владений Русской Православной церкви. В советском учебнике по истории СССР для 7-го класса приводились данные о том, что в середине XIV века православной церкви принадлежала треть обрабатываемых земель.  В процентном отношении эта наивысшая цифра во всей истории России. XIV век стал золотым веком для создания монастырей, что радикально отличает его от эпохи Петра I или Екатерины II.

К сожалению, из всех постордынских ханств официальная документация дошла только по Крымскому ханству. Полтора века назад Феоктист Хартахай в  книге «Христианство в Крыму» (1867) утверждал, что в лице митрополита были сосредоточены гражданская и духовная власти:  «Как в Византии патриарх есть полноправный властелин христиан, точно также и митрополит в Крыму, с той лишь разницей, что митрополит крымский состоит под контролем патриарха». Он же замечал: «Плачевное состояние христиан в Крыму, под гнетом татар, вообще преувеличено в рассказах духовенства, которое старалось возбудить сострадание путешественников и ревнителей христианства. Таким образом, рассказывали, что окаянные резали языки христианам, говорившим на своем наречии, жгли их храмы и книги церковные, для того чтобы уничтожить их религию. В действительности ничего подобного не было».

Мой доклад не ставит своей целью останавливаться более подробно на критике вероисповедной политики российского государства по отношению к мусульманам. Приведу только несколько примеров. Если на территориях, где прошли монголы, сохранился целый ряд православных храмов, то на территориях бывших Волжской Булгарии, Золотой Орды и постордынских ханств мы видим сохранившиеся здания мечетей времен до прихода российского государства только на Крымском полуострове и в горах Кавказа. В тысячелетней Казани, и в целом в Заказанье, старейшие из сохранившихся доныне зданий мечетей связаны с разрешением на их строительство в результате визита Екатерины II в Старо-Татарскую Слободу Казани в 1767 г. Только через четыре с половиной века после завоевания государства в 1552 г., на территории центра ханской Казани вновь появилась мечеть. Она носит имя мечети эпохи ханства – Кул Шариф, но построена не на месте, где она реально находилась. Произошло это в 2005 г., уже при нашей жизни.  Вы помните скандал в октябре прошлого года, когда купюра в 1000 рублей не вышла в обращение, так как на ней было изображено здание бывшей церкви в Казанском Кремле – церкви, построенной на месте мечети Нур-Али. Купюра не была запущена, так как показывает сегодняшнее состояние бывшей церкви, над которой уже больше 100 лет не возвышается крест и где с 1990-х гг. находится музей. Если привести пример Москвы, то татарская община столицы берет свое начало минимум с XIV века. Однако постоянная мечеть в Москве – столице царства, ставшимся затем местом коронации, появляется только после Отечественной войны 1812 г. Третий вопрос, который касается уже современной России. В начала прошлого века в Российской империи в Краснодаре (тогда Екатеринодаре) и Ставрополе, которые тоже тогда были центрами регионов, действовали Соборные мечети. Теперь их нет, хотя на территории Краснодарского и Ставропольского краев на протяжение веков существуют мусульманские общины.

Система, созданная Екатериной II, не случайно называлась веротерпимостью, когда иудеев и мусульман, а во многих вопросах и староверов, терпели, не вмешиваясь в их жизнь, но и не давая возможности для полноценной карьеры и развития во многих сферах. Особенно жестким было противостояние против мусульманского миссионерства, включавшего любые попытки возвращения в ислам людей, которых государство считало православными. Они, например, не могли заключить брак, который носил тогда религиозный характер, и значит, у детей не было законных отцов. Один из классиков татарской литературы  XX века Хасан Туфан (1900-1981) носил фамилию Гульзизин-Хазратов-Кусинов. Гульзиза – это женское имя, оно свидетельствует о том, что его родители не смогли заключить нормальный брак. Официальное возвращение в ислам начинается только после принятия Манифеста о веротерпимости от 17 апреля 1905 г., но разрешение на строительство мечетей в этих отпавших от «христианства» деревнях зачастую не будет дано вплоть до Февральской революции 1917 г.

В последнее время в России уделяется большое внимание изучению истории консервативных течений в Российской империи во 2-ой половине  XIX – нач. XX вв., поэтому исследователи задаются вопросом, почему    консервативно-охранительное направление было слабым среди российских мусульман, а его представители встречали открытое презрение в российской умме? Причины здесь стоит искать, прежде всего, в неравноправии российских мусульман. В конце августа 1917 г. кавказская Дикая дивизия была основной силой в наступлении войск Корнилова на Петроград. Однако ее воины, героически проявившие себя на фронтах Первой мировой войны, отказались воевать против Временного правительства и стоявших за ним социалистов, когда им объяснили, что именно это правительство дало им равноправие. Одним из основных переговорщиков был внук имама Шамиля – Захид Шамиль, который за 10 лет до этого создал в Москве первый в России детский журнал на татарском языке «Т?рбияи-?тфаль». А за год до этого, в 1906 г. в Казани будущий муфтий Галимджан Баруди выпустил в свет 15-ти страничную брошюру «Основы Ислама». Она стала первым изложением основ религии Ислама на русском языке, созданным не светским ученым или православным миссионером, а мусульманским религиозным деятелем. Годом ранее это было невозможно.

Сегодня мы много говорим о тысячелетних традициях веротерпимости на евразийском пространстве современной России как основе гражданского мира и взаимодействия представителей традиционных религий России. Есть ли они? Да, безусловно, они есть, и мы их видим каждый день на огромных пространствах нашей Родины. Но как обеспечить реализацию этих традиций и высокий уровень взаимного уважения, справедливости и комфорта для миллионов представителей этих религий в современной России, как не допустить новой смуты? На этот вопрос мы должны дать ответ нашими коллективными усилиями.

Благодарю за внимание.